Форум » Замок Дракулы » Южная Башня » Ответить
Южная Башня
Мелисса: Небольшая башня, в которой коварный граф хранит плоды своих сомнительных экспериментов. Здесь, на одном из многочисленных шкафов или на одном из не менее многочисленных столов наверняка можно найти панацею от всех болезней – настолько широк спектр получившихся в результате исследований смесей, но вот что удивительно – то, что по-настоящему нужно Дракуле для осуществления его гнусных целей, как раз и отсутствует…
Ответов - 8
Дитрих фон Лоэнгрин: Холл Черноволосая цыпочка довела Дитриха и Морган до огромной деревянной двери и, наконец, соизволила открыть рот - за всю дорогу она не вымолвила ни слова, явно считая ниже своего достоинства общаться с таким, по её мнению, отребьем, как гости-немцы. Дитрих, кстати, это отметил и пообещал в ближайшем будущем отомстить гордячке. - Здесь ваши апартаменты. Чуть позже вам принесут горячую воду для ванной и ужин, - с брезгливостью Верона смотрела на Дитриха, после, с равнодушным высокомерием, на Морган, словно они должны были ей ноги лизать после такой милости. - Вы не должны заходить в других помещения этой башни, не должны ходить по замку, но к назначенному времени вам будут ждать в холле. - А дышать и справлять малую нужду нам разрешается? - не вытерпев, ехидно поинтересовался фон Лоэнгрин. Верона поджала губы, всем своим видом говоря царственное "Фиии", гордо задрала подбородок и, так ничего не сказав в ответ, удалилась - У неё куча комплексов и жизнь отвратительная, вам не кажется? - поинтересовался Дитрих, с явным трудом открывая тяжёлую дверь. - Ну-с, дамы вперёд! Морган прошла в комнату, за ней сунулся и сам Лоэнгрин. Мельком оглядел обстановку и присвистнул. Похоже, эти апартаменты, в отличие от других помещений, всё же удосужились убрать. Варварское великолепие, нечего сказать. Выполненная в багрово-красных тонах, просторная, она пускай и потеряла большую часть своего былого великолепия, но всё равно производила впечатление. Около одной из стен стояла огромная - по-другому не назвать - кровать с пыльным пологом, рядом ночной столик резного дерева, что венчало овальное зеркало в красивой оправе из какого-то блестящего металла. Шкаф, на поверку оказавшийся гардеробом, какой-то просто исполинский камин (сейчас - какая жалость! - в нём не ревело весёлое пламя, радующее душу и тело), рядом с ним широкий диван и пара кресел. Везде пушистые ковры, с потолка в мрачном великолепии свисает хрустальная люстра. Такая упадёт на голову - мало не покажется. Но более всего поражали окна. Их было три, но все занимали пространство от пола до потолка. Сейчас они были накрепко зашторены тяжёлыми шторами - наследие вампирского прошлого. - А здесь неплохо, вы не находите? - наконец, отмер Дитрих и, пройдя через всю комнату, открыл небольшую дверь, что была рядом с ночным столиком. - Ух ты, Морган, а здесь ванная комната! Чудесно, можно будет смыть с себя дорожную пыль. Убранство этой комнаты совершенно отличалось от предыдущей. Везде белый мрамор с какими-то золотистыми узорами, расписной потолок. Комната была квадратной, посреди неё стояла круглая купальня. В ней вполне поместились бы и десять, и пятнадцать человек. Странно, вот когда смотришь на подобное произведение рук человеческих, в голову лезут всякие пошлые мысли. - Примем ванную вместе? - усмехнулся немец, поворачивая к Морган. - Потрёте мне спинку?
Mora Von Goldt: => Холл Всю дорогу до апартаментов, которые им любезно отвел граф Дракула, Морган шла в абсолютном молчании, периодически кидая скользящие взгляды в спину провожатой. Верона...выходит, она итальянка. Гордая и надменная. Любопытно, куда уходит все это напускное величие, когда из рук вампирши вырастают отвратительные перепончатые крылья?! Усмехнувшись своим странноватым, но истинно женским мыслям, Вон Гольд едва не спотыкнулась о подол балахона Вероны-настолько резко та остановилась. Укоризненный взгляд был брошен в сторону старшей невесты, после чего изучающе окинул дубовую дверь, которая собственно и вела в отведенную комнату. Громко фыркнув на всевозможные предостережения и запреты, немка уверенным шагом вошла в помещение, тут же отмечая про себя своеобразие убранства. Определенно, такого не встретишь ни в Берлине, ни во Франции, да и вряд ли где. Пожалуй, все это великолепие было чересчур, чересчур помпезным и неживым. Неудивительно, что кровать покрыта толстым слоем пыли, а балдахин местами украсили тонкие изящные паутины. Цепкий взгляд зацепился за плотные шторы, которые скрывали за собой поистине огромные окна, быть может, по размеру в два раза больше входной двери. Когда-то, когда Цепеш еще был человеком, этот замок излучал свет и совсем другое, искрящееся великолепие. Закончив осмотр комнаты и прилегавшей к ней ванной, Морган с отсутствующим видом отстегнула плащ и мимолетным жестом бросила этот атрибут на одно из кресел. Без сомнений, здесь было не так уж и плохо...не хватало лишь уюта, по которому все еще аристократичная женщина не единажды скучала. -Какое счастье...-довольно саркастический ответ на многочисленные восторги Лоэнгрина. Но, черт подери, она же до безумия устала! -Не представляю, для каких целей хозяин приобрел такую огромную купальню. Ох, Дитрих, оставьте! Мне не до шуток...-вампирша резко повернулась на девяносто градусов, оказавшись таким образом спиной к своему назойливому собеседнику. Несмотря на полную изможденность тела и души, Вон Гольд не могла стоять на одном месте более пяти секунд, поэтому принялась мерить помещение медленными и размеренными шагами. Ясен пень, отдохнуть или выспаться в обществе этого типа явно не получится...Нужно что-либо придумать.
Дитрих фон Лоэнгрин: - Морган, сладость моя, прекратите поддаваться унынию. Постная мина не идёт вашей хорошенькой мордочке, - заявил Дитрих, выходя из ванной комнаты и направляясь прямиком к кровати. - Значит так. Вы будете спать с правой стороны, я с левой. В случае возникновения плотских отношений, сторона значения не имеет, - хохотнув, немец одним резким движением сдёрнул с широкого ложа пыльное покрывало. В тот же миг воздух заполнился пылью. Дитрих тысячу раз пожалел о своём опрометчивом решении: кашель душил его. - Чёрт побери, - фон Лоэнгрин выругался сквозь зубы. Одно хорошо - теперь на кровати можно было спать, не боясь извозюкаться в слежавшейся пыли. Морган, по-видимому, было глубоко плевать на обстановку - ну может привыкла барышня жить в свинарнике, кто знает? - так что Дитрих взялся за уборку сам. По крайней мере, стряхнул пыль со всего, на чём собирался сидеть, лежать, заниматься любовью и т.д. Правда в конце щегольской чёрный мундир герцога покрывал ровный слой пыли, так что, от греха подальше, Дитрих снял нежно любимую вещь и аккуратно повесил её на спинку ближайшего кресла. Приталенная чёрная рубашка довольно странного покроя, штаны и высокие сапоги - вот и всё, что составляло наряд немца. Больше похоже на военную форму... хотя кто его знает - одежда-то разная бывает. Присев на краешек кровати, герр фон Лоэнгрин закинул ногу на ногу и пару минут внимательно наблюдал за чересчур нервной барышней. Наконец, заливисто расхохотался и резюмировал: - Либо у вас нервный тик, либо шило в одном месте. Сядьте, Морган, ничего ужасного не случилось. Мы живы-здоровы - что ещё надо? Ну, конечно, полёты временно отменяются - сами видите, погодный условия оставляют желать лучшего, - новый взрыв хохота. - Но в остальном всё в порядке. Крыша над головой у нас есть, умирать с голоду нас не оставят, более того - имеется призрачная, но всё-таки надежда на то, что силы к нам вернутся. Так что нечего слёзы лить. Ферштейн? Неожиданный стук в дверь прервал разговоры; Дитрих поднялся и, радостно фыркнув себе под нос нечто похожее на: "А вот и наш ужин", направился к дверям. На пороге стояли несколько низеньких существ, более всего похожих на каких-то уродливых гномов. Дитрих, обучавшийся к герра фон Кампфера - мастера по всякого рода нечистой силе, вспомнил: дверги, последствия неудавшихся экспериментов. У некоторых некромантов иногда получались вот такие создания, наделённые даже не жизнью, а скорее полужизнью. И, похоже, дверги прислуживали и в этом огромном пустом замке. - Чего вам? - весьма нелюбезно поинтересовался Лоэнгрин и тут же ответил на свой вопрос, увидев, как существа, разразившиеся странными щёлкающими звуками, с явным трудом удерживают в своих маленьких ручках увесистые кувшины с горячей и холодной водой. - А, проходите. Дверги вальяжно прошествовали в купальню. Один из них, правда, нёс поднос, который поспешно поставил на низенький столик около дивана. Выполнив поручение невесты, причудливые создания быстро удалились. - Странные существа, не правда ли? - усмехнулся Дитрих, проводив двергов задумчивым взглядом. - Морган, вам, как даме, я уступаю купальню первой. Полежите в горячей воде ,успокойтесь. и не волнуйтесь - приставать я к вам не собираюсь.
Mora Von Goldt: -Не думаю, что буду спать с правой стороны, равно как и с левой.-выражение лица Морган сделалось озадаченным, хотя на самом же деле она, только заходя сюда, уже приняла решение.-Этот диван не так уж и плох, а посему именно его я выберу в качестве импровизированного ложа на ночь.-подавив тихий смешок, женщина резко остановилась на месте, словно бы вняла замечанию Лоэнгрина. -Ничего вы не понимаете...такое ощущение, будто бы, даже оставшись один во всей Вселенной, вы будете довольны! Я права?-темные глаза Вон Гольд чуть сузились, безжалостно сверля своего вынужденного спутника. Почему-то в данный момент бесконечные колкости и язвительные диалоги до тошноты надоели, и проще было бы просто молчать. Но куда там... -Какие слезы, о чем вы?!-теперь уже откровенная неприязнь и раздражение читались во всем облике и голосе вампирши. И неизвестно, как пошла бы эта "беседа" далее, не постучись кто-то в дверь. Дитрих вальяжно проследовал к двери, и через мгновение около него замельтешили приземистые субьекты с чашами и кувшинами в скрюченных лапах. Любопытные существа, о существовании которых Морган к собственному разочарованию не знала. -Некрасивые...-женщина непроизвольно поморщилась. Она могла хоть купаться в лужах крови и прочих составляющих человека, но грязь и подобные создания, вроде овражных гномов...Своеобразная брезгливость, не иначе. Несмотря на дорожную пыль, которая, казалось, облепила все тело немки, желание принять теплую ванную в таких вот обстоятельствах хотелось значительно меньше. Ко всему прочему, закрывающаяся дверь не отделяла купальню от комнаты. Ну что за ребячество, черт подери! Похоже, что он и правда всего лишь болтун, и бояться каких-либо выходок не стоит. -Благодарю, вы очень любезны.-задорно ухмыльнувшись, Морган взяла с подноса пару кувшинов и направилась в купальню. Сосуды были не настолько тяжелы для вампирши, нежели для маленьких уродцев, поэтому спустя пару минут их содержимое с приятным плеском и легким паром очутилось внутри просторной купальни. Что до одежды, то она была сброшена с достойными уважения умением и легкостью. Слегка горячая вода практически сразу вызвала нужный эффект, поэтому Вон Гольд, откинув голову на спинку купальни, с наслаждением прикрыла глаза и распустила длинные непослушные волосы.
Дитрих фон Лоэнгрин: Дитрих скорчил недовольную мину. Воистину, как тяжело с женщинами! Недаром именно Ева слопала запретный плод, да ещё и мужа соблазнила. Проходят века, а прекрасный пол всё не меняется. Вот ведь зануда, - невольно подумал немец. - Интересно, сколько мужей от неё уже сбежало? - О, да, я просто мечтаю об этом, - Дитрих неожиданно даже оживился. Карие глаза его так и загорелись, словно никто и никогда ещё не говорил ему о столько заманчивой перспективе - остаться одному во всей Вселенной. - Надо, же .как вы верно угадали! Я найду себе развлечение, вы уж не волнуйтесь. Герр фон Лоэнгрин растянулся в кресле. Вид у нахального немца был абсолютно счастливый, будто все мечты его неожиданно в одного мгновение сбылись. Морган ушла в ванную, так что у Дитриха выдалось некоторое свободное время, которое можно было потратить с пользой. Покосившись на дверь, за которой исчезла девушка, немец встал и подошёл к окну. О, нет, теперь это был не дурашливый чёртик из табакерки, но серьёзный жёсткий, даже скорее жестокий молодой человек с глазами глубокого старца. Дитрих фон Лоэнгрин, Кукловод, искусный маг. Разительная перемена, не правда ли? Быть может, как вампир Дитрих потерял все свои силы, но способность к управлению живыми существами, а также магии у него осталась. И сейчас немец сложил вместе ладони и тихо проговорил заклинание. Воздух перед ним вспыхнул ярко-красной вспышкой, и на месте её буквально через пару мгновений появился желтоватый пергамент, по которому изредка пробегали багровые всполохи огня. - Пиши, - приказал Дитрих. И повинуясь его воле, на пергаменте стали быстро-быстро проступать чёткие красивые слова, будто невидимая рука роскошным пером выводила их. Мысли Лоэнгрина впечатывались в пергамент. Очень скоро послание было готово, и Дитрих разъединил ладони. Кусок пергамента неожиданно превратился в бумажную птицу. - Исааку Фернанду фон Кампферу, - чётко проговорил герцог, приоткрывая штору и с трудом распахивая тяжёлую створку. В комнату тут же ворвался ледяной ветер, однако он не помешал птице вылететь на волю вольную. Криво усмехнувшись, Дитрих посмотрел ей вслед, затем захлопнул створку и прошествовал к своему месту. Очень скоро в Ордене узнают обстановку и скажут, что следует делать Кукловоду. Ситуация складывалась весьма и весьма интересная.
Mora Von Goldt: Развлечение... Какой же он все-таки шут! Его последние фразы Морган услышала едва-едва, но все же услышала и болезненно поморщилась. Да разве он понимает, что такое настоящее одиночество?! Она, опытная воительница, самодостаточная убийца и странница, каждый раз вздрагивала, вспоминая те полтора года, что провела в темнице в полном одиночестве. А страшнее всего было то, что именно Гаспар, ее первый и единственный супруг, запер ее там, словно бы мертвое существо в мавзолее. И за это она возненавидела его, не простила...и отомстила. ...Темно...даже маленькое зарешеченное оконце, казалось, находится на недостижимой высоте в бескрайней башне. Во всем теле жуткая, непреодолимая боль, которая вот-вот поглотит все вокруг и сделает свою жертву пожизненным и бессловесным рабом. Жажда уже давно перестала беспокоить измученное и залитое запекшейся кровью тело молодой женщины. Но самым отвратительным и непреодолимым довершением был страх, безотчетный страх перед чем-то неведомым. Обман. Предательство. Боль. В другом конце сырого помещения слышен мерзкий скрип открывающейся двери, а затем вытянутая черная тень отразилась на замшелых стенах. Еще немного, и он снова придет сюда...Нет, не мучить и не пытать-это было уже бесполезно и бессмысленно. Но он будем насмехаться, ликовать, и его отвратительный звенящий смех заполнит всю башню, заставляя истерзанное сердце замирать. Но нет...кажется, на этот раз она ошиблась. В руке он держал огромную булаву, с явным предвкушением готовясь нанести очередной удар. Шепот...его низкий и насмешливый шепот, в котором наверняка можно было различить оскорбления и описание будущего действа, но слушать все это у женщины не было сил. Вдох...непериносимая, разрывающая на части боль... Морган со сдавленным возгласом открыла глаза и инстинктивно, словно загнанный зверь, заозиралась вокруг. Опять этот бред... В течение всего своего существования с момента гибели Гаспара вампирша еженочно видела подобные кошмары, слишком похожие на реальность. То и дело зажмуривая глаза, Вон Гольд ладонями отерла с лица разбрызганную волосами воду и поспешно выбралась наружу. Рука машинально нащупала длинный шелковый халат-прелестное изобретение восточны мастеров-и накинула его на мокрое тело, не позаботившись о полотенцах. В очередной раз желание выспаться пропало начисто... -М...можете идти.-едва сдерживая не то испуганную, не то гневную дрожь в голосе, женщина с совершенно отрешенным видом опустилась на диван, некрепко придерживая рукой запах халата.-Только с-смотрите не поскользнитесь-на полу много воды.
Дитрих фон Лоэнгрин: Дитрих, уже успевший задремать, нехотя открыл глаза и перевёл взгляд на Морган. Всё-таки какой она была красавицей – пусть гордой, неприступной и холодной весьма, но всё же красавицей. А чего толку в сладеньких карамельках, вроде той же рыжей девушки – одной из невест этого Дракулы? Сладкое быстро приедается, кроме того, от него портятся зубы. И тогда хочется чего-нибудь остренького. Такого, как Морган. Тонкие губы его растянулись в насмешливой улыбке; немец потянулся и встал. - Ну слава богам, а то я уж подумал, что вы там утонули. И даже хотел, в силу своей доброй души, идти и вылавливать из этой бадьи ваш хладный труп. А потом похороны, поминки и все дела. Ну, вы меня понимаете, да? Цепкий взгляд Лоэнгрина обшарил фигуру девушки с ног до головы, однако сейчас похоти в нём не было. Лишь бесконечное любопытство - не нужно было думать, что Дитрих не умел замечать произошедших с собеседником перемен. А Морган выглядела порядком испуганной. Не слишком-то хотелось служить её жилеткой, да и не в характере этой девицы плакаться и биться головой об стену. - Что-то случилось, прелесть моя? - любезно осведомился Дитрих, присаживаясь рядом с Морган. - только спокойно. Не надо посылать меня далеко лесом или кидаться на меня, с намерением выцарапать глаза, снять скальп, выбить зубы, а после, сделав из всего этого ожерелье, носить его на своей чудесной шее. Вы там что, шампуня нанюхались или заснули, а после увидели дурной сон? Ей-богу, Морган, у вас такой вид, будто вы приведение увидели или сами из могилы встали. Герр фон Лоэнгрин опёрся на спинку дивана и, закинув ногу на ногу, смерил барышню весёлым взглядом. От немца исходили волны такого позитива и, как ни странно, спокойствия, что всё тёмное и мерзкое невольно заползало в самые глубокие щели хрупкой человеческой души. О, да, пускай Дитрих был редкостным ублюдком, подонком, хамом и сволочью, но в случае надобности он мог хоть святую деву Марию изобразить. И даже не из выгоды, нет-нет! Не нужно думать, что всё в этом отвратительном мире измеряется в золотых пиастрах (с) или в возможности отобрать нужную информацию, хорошенько процедить её, а после сделать автору гадость. Хотя, откровенно говоря, чаще всего Дитрих так и поступал. Но это между нами, девочками. - У вас руки холодны как лёд, - неожиданно герцог взял Морган за руку. - Странно, а ведь вы только из ванной. Ну, так что же, может, всё-таки расскажете что у вас произошло? Даже и не думайте пытаться удушить меня поясом от этого прелестного халатика, я всё равно добьюсь ответа на вопрос: "Почему красавица Морган вечно ходит с постной миной на своём миленьком личике", - разумеется, даже в такой ситуации Лоэнгрин оставался самим собой. - И, по моему, вам нужно выпить вина, - кивок на поднос с холодным ужином. - Надеюсь, нам принесли лучшее французское, а не ту дрянь, что обычно подают в местных трактирах. Знаете, по секрету вам скажу, вино - моя слабость. И всякую кислятину я пить не стану. И, по моему мнению, вам следует хорошенько прополоскать мозги отличным напитком. Ну а если он окажется отвратительным, я сам найду хозяев этого отвратительного местечка и придушу их. Надеюсь, вы одолжите мне пояс от халата?
Mora Von Goldt: Морган не могла даже точно сказать, сколько времени она провела в ванной...Ведь все это было похоже на сон, а сны нам не подвластны. Будучи уже наверняка уверенной в том, что очередной кошмар окончательно испарился, вампирша в силу чего-то необьяснимого продолжала с опаской озираться по сторонам, будто бы знала, что он может появиться в любую минуту. Он, ее мучитель и палач, любовник и главный враг, покойный супруг. Довольно! Ты не одна, в конце концов, и нечего показывать ему свою слабость. -Что за чушь...Я просто, кажется, немного задремала. Только и всего.-женщина устало откинулась на жестковатую спинку дивана и отпустила ворот длинного халата. И только спустя мгновение она с ужасом сообразила, что вместе с приснившимся кошмаром оставила ремень от халата в купальне...Рука тут же накрепко сжала запах.-Проклятие...Да не буду я на вас кидаться, больно надо!-по губам скользнула горькая усмешка.-Да и сил на это у меня, строго говоря, не осталось. Одного она не понимала: ну зачем Дитриху ее мелкие проблемы?! Да, похоже, Морган действительно выглядела испуганной и замученной, но неужто ее соотечественнику будет безумно интересно узнать, что творится в ее душе и какой кошмар ей привиделся?! Возможно, Вон Гольд сама была виновата в своем одиночестве, нещадно отдаляясь от всех, кто предлагает хотя бы просто моральную поддержку, возможность выслушать. Браво, слишком долго она жила по законам джунглей и превратилась в зверя-одиночника! -Ничего не произошло...всего лишь игры разума, не более.-теперь уже голос немки кардинально изменился: не было ни раздражения, ни надменности, ни сарказма. А комментарии про "постную мину" она и вовсе прослушала.-Ох, да перестаньте же вы выпендриваться, Дитрих! Неужто вы готовы прикончить Дракулу только за то, что вам пришлось не по вкусу сдешнее вино?-Морган демонстративно громко фыркнула резко встала с дивана. Через пару мгновений в одной ее руке покоилась полная, хотя и немного пыльная бутылка вина, а в другой изрядно грубоватый бокал, который вполне мог бы принадлежать племени варягов. -Коль скоро вы брезгуете, процесс дегустации я беру на себя.-вслед за этими словами бутылка вина была невозмутимо откупорена и ее содержимое заполнило чуть больше половины бокала Морган. Рассмотрев житкость с равнодуным видом профи, вампирша сделала несколько маленьких, как и подобает даме, глотков и задумчиво облизнула губы.-Не знаю, насколько хорошо вы относитесь к полусладкому, но лично мне оно кажется вполне сносным.-оставаясь все такой же невозмутимой и несколько подавленной, женщина вновь вернулась на место с бокалом напитка. Опять же, пояс от халата был снова забыт и вампирша продолжала стоически, скорее инстинктивно сжимать свободной рукой ткань. -Вода остынет...пока вы соберетесь в купальню.-эта фраза получилась ни к селу, ни к городу, и сама Морган понятия не имела, зачем произнесла ее именно сейчас. Чужая душа потемки?! Ну тогда своя - лабиринт.
полная версия страницы